Неопределенность и тревога: управление неопределенностью

Современные парадигмальные тенденции в нейронауке ведут к смене сложившейся традиции понимания головного мозга как сугубо химической системы на понимание последнего как нейронной сети соединений (Neural Network, Network of Connections), которые в свою очередь составляют основу памяти и нейронного функционирования вообще (Kandel, 2006; Rossouw, 2011b; Sporns, 2011; Davidson & Begely, 2012; Rossouw, 2012; Kandel et al, 2013; Fischer et al., 2014; Ho et al., 2014; Wang & Wang, 2014 и др.). Химические интервенции, т.е. медикаментозная терапия, могут способствовать изменениям в механизмах нейронной активации, однако не в состоянии продуцировать новые нейронные паттерны активации, новые нейронные связи.

Исследования, проведенные на грызунах и на приматах, а также исследования с участием людей, показали, что создание, конструирование новых нейронных паттернов возможно только посредством двух процессов: 1) через травму (негативные нейронные паттерны) в результате страха, и 2) через создание чувства средовой безопасности (позитивные нейронные паттерны) в результате привязанности (Attachement) и понижающей регуляции стресса (Rossouw, 2013). Таким образом, для создания или изменения уже существующих нейронных паттернов чувство средовой безопасности выступает как первая необходимость.

Когда речь идет о чувстве средовой безопасности, связанном с предстоящими событиями, с будущим, тогда в качестве основного агента чувства средовой небезопасности выступает неопределенность (будущего), которая в свою очередь может индуцировать тревогу. Существует достаточное количество клинических и исследовательских данных, свидетельствующих о наличии положительной корреляции между неопределенностью, между нетолерантностью перед неопределенностью (Intolerance of uncertainty) и тревогой, тревожными расстройствами, обсессивно-компульсивными расстройствами, депрессией (Liao & Wei, 2011; Gentes & Ruscio AM, 2011; Boelen & Carleton, 2012; Carleton, 2012; Carleton et al., 2012; McEvoy & Mahoney, 2012a, 2012b, 2012c; Grupe & Nitschke, 2013; Kertz & Woodruff-Borden, 2013; McEvoy & Mahoney, 2013; Norr et al, 2013; Whiting, 2014). Стоит также отметить, что уже во второй половине XX века тревога, тревожность рассматривались как эффект, следствие неопределенности (Lanfeld & Saunders, 1961; Shimkunas, 1970).

В этом плане принято говорить об управлении неопределенностью в ходе психотерапии (Uncertainty Management, Uncertainty Management Intervention) (Jiang &  He, 2012; Heiden et al, 2012; Mahoney & McEvoy, 2012d), цель которой - развить и/или повысить у человека уровень толерантности к неопределенности. Для достижения этой же цели нами применяется когнитивное конструирование. Как показывают наши собственные клинические наблюдения (Бегоян, 2009а, 2011б, 2012а, 2012б, 2013), конкретное ожидаемое событие или будущее вообще становятся для человека относительно более безопасными, бестревожными после применения в процесе психотерапии техник когнитивного конструирования (например, позитивное конструирование предстоящих событий и конструирование альтернативных сценариев), в ходе которых компоненты среды, события, конкретный отрезок реальности становятся для субъекта более "видимыми", понятными и предсказуемыми.


ИСТОЧНИК: Бегоян А.Н. Когнитивное конструирование реальности: три техники из когнитивно-концептуальной терапии / А.Н. Бегоян. - Ер.: Авторское издание, 2014. - 64 с.